Книга в средние века. Языкознание в средние века

Особое место в истории науки о языке занимают создатели письменности. Как правило, они не писали теоретических трактатов о принципах создания письменности. Они были лингвистами-практиками, намного обогнавшими теории. Отставание теории от практики в этой области сохраняется до сих пор и хотя в последнее время появилось значительное количество работ о теории графики, во многих из них фактически повторяются те положения, которые можно установить, анализируя графические приёмы существующих систем письма.

Все европейские системы письма — буквенные, поэтому часто можно услышать мнение о том, что идеальным алфавитом является фонографический алфавит, в котором каждой фонеме языка будет соответствовать особая буква. Однако задача письменности состоит вовсе не в том, чтобы быть фонологической транскрипцией.

Несмотря на то, что любая письменность создаётся для передачи звукового языка, система письма может иметь свои законы как особая знаковая система. Именно поэтому даже в буквенном письме, которое более всего подходит для передачи звукового строя языка, возможны разного рода отклонения от фонографического принципа.

Эффективность буквенной письменности в том, чтобы передать различными графическими приёмами все фонологические противопоставления. Такое требование позволяет использовать особые приёмы, и с одной стороны, одно и то же фонологическое различие может быть передано разными графическими средствами, а с другой стороны, одно тоже графическое средство может обозначать разные фонологические единицы в разных позициях.

Каким образом решались проблемы, связанные с созданием письменности в средневековой Европе, и какие приёмы были выработаны для передачи фонологических различий, мы и попытаемся выяснить в данном разделе.

Письменность появляется у народа на определённом этапе его развития, тогда, когда она становится необходимым инструментом его духовной культуры и государственности. Причём чаще всего появляется письменность путём заимствования. Историческое развитие предопределило заимствование народами варварской Европы буквенного письма — все европейские системы письма были созданы на основе греческой и латинской письменности.

Говоря о заимствовании письменности, мы имеем в виду не столько заимствование форм букв, сколько заимствование принципов построения алфавита и системы графики. Так, по греческому образцу были созданы не только кириллическая, коптская и готская, но и глаголическая, армянская и грузинская письменность, хотя начертание их букв прямо не выводимы из греческих.

Известны два вида заимствования письменности — стихийный и авторский. Во всех странах средневековой Европы, заимствовавших латинский алфавит, появление письменности происходило стихийно, чужой алфавит и чужая система графики использовалась чаще всего в первых памятниках на родном языке «без устроения», и лишь затем постепенно вырабатывались особые графические приёмы для передачи фонологических особенностей соответствующих языков.

Общим для всех стихийно возникших письменностей средневековой Европы является отсутствие правил орфографии. Графические приёмы не закреплены здесь за словами, как в современных литературных нормах, и обозначающие те же фонологические различия аллографы могут заменять друг друга при написании одного и того же слова.

Другой путь появления письменности связан с деятельностью выдающихся просветителей, таких как Вульфила, Месроп Маштоц и Константин Философ. Созданные ими письменности гораздо совершеннее стихийных, они, как правило, хорошо приспособлены для передачи фонологических различий соответствующих языков.

Письменность в средневековую Европу проникает вместе с христианством (исключение составляют огамическое и руническое письмо), и различие путей появления письменности на западе и востоке Европы связано с разной политикой римской и византийской церквей.

Римская церковь была строгой последовательницей трёхъязычия, она допускала богослужение только на одном из трёх языков Св. писания (еврейском, греческом и латинском), византийская церковь, проводя более гибкую политику, не препятствовала богослужению на родном языке. Именно этим и объясняется появление собственной письменности для переводов Св. писания у народов, принявших христианство под влиянием Византии, в том числе у готов, армян, грузин и славян.

Латинская грамматическая традиция учит, что минимальная «часть речи» буква имеет три воплощения: написание (figura), значимость (potestas) и название (nomen). Буквы письменности одного языка должны отличаться от букв письменности другого языка и написанием, и значимостью, и названием. В соответствии с этой традицией создавалось огамическое письмо, руническое письмо, глаголица, кириллица, готское и армянское письмо.

Создатели стихийных письменностей на латинской основе сознавали, что используют латинские буквы (в вышеизложенном значении этого слова) для записей текстов на родном языке — именно поэтому в этих письменностях новые буквы очень редки.

Рассмотрим сначала общие закономерности стихийного появления письменности в Западной Европе на латинской основе.

А. В. Десницкая, С. Д. Кацнельсон — История лингвистических учений — Л., 1985 г.

Эпоха Средневековья охватывает период V-XVII вв.: V-X вв. - раннее Средневековье, XI-XVII вв. - позднее Средневековье. Этот период характеризуется активным ростом городов и увеличением численности населения. Если в VII в. количество жителей Европы едва достигало 11 млн человек, то к XV в. 80-100 млн. Становление феодальных отношений способствовало процессу этнической интеграции и формированию народностей в границах сложившихся государственных образований, что привело к возникновению национальных языков, на которых создавались памятники письменности. В VIII в. появляются рукописные книги на немецком, английском, ирландском языках, в IX - на французском, в XII - на испанском, португальском, норвежском, в XIII - на итальянском, датском, шведском, венгерском и чешском языках.

Средоточием книжного производства в раннем Средневековье являлись монастыри. Первым и самым знаменитым был монастырь Вивариум, основанный Кассиодором Сенатором (485-580 гг., по другим данным 487-575 гг.) - знатным патрицием, советником короля Теодориха. В 50 лет он покинул государственную службу и удалился на юг Италии, где неподалеку от городка Сцилаце основал монастырь, а при нем скрипторий - мастерскую по переписке книг и обширную библиотеку. По заведенному порядку каждый монах, вновь поступающий в монастырское сообщество, должен был принести с собой рукопись, за счет чего фонд библиотеки постоянно пополнялся.

В скриптории работали хорошо обученные монахи. Они обладали познаниями в области грамматики, медицины, математики, логики, риторики. Вскоре возникли монастыри на севере Италии, а затем и в других европейских городах. Самые крупные из них - Монтэ-Кассино близ Неаполя и Боббио, основанный ирландским монахом Колумбаном в 613 г. Впоследствии им было создано еще несколько монастырей. Уже в XII в. в Европе действовало более 2000 монастырей. Наиболее крупными были Кентерберийский, Корбийский, Турский, Санкт-Галленский и ряд других. При каждом существовал свой скрипторий. С ростом числа монастырей объем переписанных книг неуклонно возрастал. В VIII в. в одной только Кордове в год переписывалось от 16 до 18 тыс. рукописей.

Монастырский скрипторий размещался в отдельно стоящем здании, где был выделен большой зал. Посреди него располагался длинный стол с разложенными инструментами. Близ окон располагались наклонные пюпитры, за которыми работали переписчики. Их труд был очень напряженным, так как руки постоянно приходилось держать на весу. Среди монахов бытовала поговорка - «перо держат два пальца, а работает все тело». В холодное время года для обогрева рук был предназначен шар с угольками внутри. За малыми столами располагались начинающие писцы, которые учились искусству создания книг. В обязанности монахов, помимо молитвенных трудов, входило чтение и переписка текстов. Переписчики работали в течение всего светового дня, так как работать при свечах, во избежание пожара, запрещалось.

В скрипториях преобладал ручной труд, и отсутствовало его четкое разделение . Каждый монах переписывал рукопись от начала до конца и самостоятельно вписывал цветные инициалы. Производительность труда была низкой, а срок изготовления одной рукописи доходил до нескольких месяцев. В среднем один переписчик за всю жизнь мог переписать всего несколько десятков книг.

Монахи самостоятельно делали и переплеты. В античные времена переплет в свитках отсутствовал, поэтому большинство идей, которые зарождались в переплетном деле, изначально принадлежат средневековым монахам. Долгое время они оставались единственными изготовителями переплетов.

Первые зачатки специализации связаны с выделкой пергамена . Из числа малограмотных монахов назначался пергаменщик, который занимался выделкой кож. При обработке кожа животных освобождалась от волосяной и мясной частей, удалялись жировые пятна, трещины заклеивались специальным клеем. Для придания эластичности кожу вымачивали в щелочном составе. На протяжении VI-IX столетий у покупателей пользовался спросом пергамен, закрашенный в пурпурный и другие насыщенные цвета (пурпурная краска была чрезвычайно дорогой, так как добывалась из морских моллюсков). Начиная с XIII в., вкусы заказчиков манускриптов изменились. Теперь пергамен, наоборот, мастера старались как можно лучше выбелить для достижения более контрастного эффекта по сравнению с текстом и элементами украшений.

Монах-пергаменщик занимался сортировкой и нарезкой по трафарету листов определенного размера..gif" border="0" align="absmiddle" alt="2,5 см. Затем монах разлиновывал лист. Для разлиновки листов использовали свинцовые линейки и карандаши, с XIII в. применяется грифель. В целях предохранения от моли и червей оборотная сторона кожаных листов натиралась шафраном и кедровым маслом.

По мере того, как переплетная работа становится источником хорошего заработка, она переходит в руки цеховых ремесленников . Начиная с XIII в. появляются горожане-ремесленники, профессионально занимающиеся выделкой пергамена, возникли мастерские-пергаменарии. К работе над переплетами привлекались резчики штемпелей и печатей, золотых дел мастера, граверы.

Из-за дороговизны пергамена, широкое распространение получили палимпсесты . Это рукописи, в которых пемзой или скребком зачищался старый текст и затем наносился новый. Однако чернила настолько глубоко впитывались в кожу, что окончательно уничтожить их было невозможно. Начиная с XVII в. предпринимаются попытки восстановить угасшие тексты. При этом применялись реактивы, которые лишь на короткое время восстанавливали текст, а затем он окончательно исчезал. Это привело к массовой гибели древних текстов. Современные технологии позволяют восстанавливать тексты менее радикальным способом.

В ранний период Средневековья, когда книги были преимущественно церковного характера и ценились как священные реликвии, изготавливались простые, добротные переплеты. Духовное наставление предостерегало монахов от создания богатых кодексов, несущих на себе печать мирского тщеславия. Для упрощенных переплетов делалось бескрасочное тиснение с помощью типовых штампов.

С появлением богатых заказчиков из числа придворных вельмож и других знатных людей, чьим вкусам стремились отвечать и мастера книжного переплета, появляются переплеты украшенные резьбой, драгоценными камнями, чеканкой из благородных металлов.

Инструментом для письма служила тростниковая палочка (калам ), ей на смену пришло гусиное перо (реже использовались вороново и лебяжье). Сложная технология обработки - зачистки и заточки перьев обусловила выделение еще одной специальности. Птичьи перья употреблялись достаточно длительное время. Они были более эластичны, чем стальные, которые обрели повсеместное распространение только в середине XIX в.

Монахи расценивали создание книг как богоугодное дело. Существовало убеждение, что за каждую написанную букву монаху на том свете прощались грехи. Бытовало также поверье, что, как только монах берется за перо, к нему на плечо садится нечистая сила, дабы помешать. Именно вмешательством нечистой силы писцы оправдывали свои описки, кляксы, ошибки, за которые они, как правило, несли суровое наказание.

При ручном способе производства все большее значение приобретают вводимые новшества, направленные на совершенствование операций и приемов построения книги. В скрипториях существовало два способа расположения текста: один, когда запись велась на неразрезанных листах, другой - на отдельных листах, которые затем подбирались в тетради. И в том, и в другом случае возникали сложности в последовательности составления книжного блока. Для облегчения этой работы был введен рекламант (или реклама), ставший главным ориентиром при подборе тетрадей. Рекламант был заимствован из арабских рукописей испанцами еще в X в., в других странах Европы он распространился в позднем Средневековье. Рекламант состоял из двух-трех одинаковых слов, которыми завершалась одна, и начиналась следующая тетрадь. В этот же период для упрощения техники составления книжного блока вводится сигнатура , сочетавшая буквенное и цифровое обозначения.

Основным почерком раннего Средневековья был каролингский минускул, созданный на базе унциального письма. Каролингский минускул - это строчной почерк, сформировавшийся в VIII-IX вв. Буквы каролингского минускула имели строго геометризированную форму и при нанесении тщательно прорисовывались. В Х-ХII вв. этот почерк претерпел существенные изменения, буквы сжимались, становились более вытянутыми, с изломами посередине, оформившись в готический почерк . В результате совершенствования почерка книжная страница стала вмещать на 35-40% больше текста, чем страница, написанная каролингским минускулом. Убористый почерк повлек за собой уменьшение формата книг, что, соответственно, увеличило спрос на книги, предназначенные для индивидуального пользования вне церковных служб. Особым спросом пользовались маленькие часословы, изготовление которых приобрело тиражный характер.

В XII в., наряду с развитием городской культуры, опережающим ростом ремесленного производства, расширением торговых отношений ведущую роль начинают играть деньги, и товарно-денежные отношения проникают в монастырские стены. Книжные богатства, накопленные в скрипториях, становятся статьей дохода, рукописи сдают в аренду мастерским и частным лицам.

Одновременно с этим, в XII столетии идет процесс становления светского кодекса , предназначенного для личного потребления образованным светским читателем. Сказалось развитие университетского образования, которое в XIII в. охватывало большое количество учащихся. В одном только Оксфордском университете обучались 3000 человек. В XV в. в Европе действовало 55 университетов во всех крупных городах. Университет считался центром подлинной образованности и знаний, он оказал влияние на дальнейшее развитие средневековой книги. При университетах организуются светские скриптории, где учреждается должность руководителя книгописных работ и одновременно книгопродавца - либрария (стационария) . Первоначально эти понятия не разграничивались, хотя функции у них были разные. Стационарии, помимо того, что продавали книги, занимались их изготовлением. К концу XIII в. функции либрария определились окончательно. Он должен был приносить присягу ректору по защите прав и свобод университетской корпорации. На либрария возлагалась ответственность за хранение и выдачу рукописей для переписки, контроль за их своевременным возвратом, взимание платы за использование. Также вместе с докторами университета либрарии инспектировали книжные лавки. Взамен этого они обретали ряд привилегий, например, освобождались от уплаты пошлин. При этом следует учитывать, что университетский статус не допускал, чтобы либрарии, как и другие члены университетской корпорации, совмещали свои занятия с другими, не имеющими отношения к книге, знаниям, культуре.

С самого начала своей деятельности университеты практиковали выдачу рукописей для копирования за определенную плату. Эта практика пришла из монастырей, чьи накопленные книжные богатства сдавались в аренду в качестве образцов за деньги. Также в университетах за соответствующую плату выдавались отдельные части оригинала (пеции ) для одновременного переписывания несколькими копиистами полного текста рукописи. В середине XIV в. появляется практика записи лекций под диктовку - конспектирование, против чего решительно выступали университетские статуты, стремясь обеспечить защиту авторских прав, хотя попытки ограничить распространение конспектов оказывались безуспешными. Но сам по себе этот факт свидетельствует о том, что в ученом сообществе начинает зарождаться понятие об авторстве.

В XIV в. книгописание выделилось в самостоятельный профессиональный вид деятельности . Переписчики, однако, ремесленниками не считались, и, в отличие от художников и других представителей вспомогательных ремесел, обслуживающих книгописание, своих цеховых объединений не создавали. Художники же для защиты своих интересов стали объединяться в цеха. Они были созданы в Париже, Антверпене, Флоренции. Входившие в объединение художники обрели право на создание собственных рисунков, которые затем копировались подмастерьями. Также у них появилось право выполнения на заказ оригинальных иллюстраций, элементов декора, инициалов. Художник разрабатывал общую композицию оформления рукописи, а работу над декоративными элементами выполняли ученики. Один и тот же рисунок мог быть расцвечен несколькими помощниками, каждый из которых наносил один-единственный цвет. Обычно рисунки сопровождались пояснительными надписями, которые делались переписчиками.

Важной особенностью цеховой организации труда была жесткая регламентация, определявшая запасы сырья, количество инструментов, продолжительность рабочего времени. Во главе цеха стоял мастер, являвшийся, как правило, собственником мастерской и орудий труда. В качестве помощников у него было несколько подмастерьев, обучавшихся непосредственно в ходе работы. Право на заведение собственной мастерской они получали только после того, как изготавливали образцы, соответствовавшие эталонному качеству. Регламент цеха учреждал запрет на рекламу, а также на распространение секретов ремесла. Эти меры служили сдерживанию конкуренции. Все ограничения свидетельствуют о корпоративной замкнутости цеховых объединений, которая не была преодолена даже с введением книгопечатания.

Начиная с середины XIV в. в городских ремесленных книгописных мастерских, которые начали появляться еще в XIII в., происходят существенные изменения в организации труда. Они связаны с дальнейшим углублением специализации и выделением ряда профессий - каллиграфа , наносившего основной текст рукописи, рубрикатора , вписывавшего заглавные буквы и инициалы, иллюминатора , раскрашивавшего орнаменты, миниатюриста , рисовавшего цветные иллюстрации. Отдельной специальностью по-прежнему оставалась выделка пергамена и профессия переплетчика .

Производство, где используются те же орудия труда, что и в ремесле, но при этом появляется узкая специализация в выполнении отдельных операций, привлекается наемный труд, разрываются узы цеховой замкнутости, является мануфактурным . Мануфактура в переводе с латинского языка означает «ручное производство». В книжном деле черты мануфактуры начинают проявляться в XIV в. Городские ремесленные мастерские оказались более приспособленными к новым условиям и постепенно вытеснили монастырские с книжного рынка.

Становлению книжной мануфактуры способствовали такие факторы, как отчуждение от производителя средств производства и высвобождение рабочей силы. В отличие от раннего Средневековья, когда образование монашеских общин являлось единственным способом освобождения от феодальной зависимости, появление свободных рук в XIV-XV вв. происходит за счет секуляризации земель крупными землевладельцами. Крестьяне, лишившиеся личных наделов, отправлялись на заработки в города. В результате этих процессов численность населения города увеличилась, и к началу XV столетия средний город насчитывал 4-6 тыс. человек. В основном же на европейской территории преобладали небольшие города численностью 1-2 тыс. жителей. Исключение составляли Париж, Венеция, Флоренция, где проживало около 80-100 тыс.. Следует учитывать, что плотность населения европейской части была достаточно высокой, так как расстояние между городами не превышало 20-30 км.

Высокая концентрация городского населения обусловила процветание многих видов ремесел, в том числе и тех, что так, или иначе были задействованы в книжном производстве. Деятельность книгописных мастерских обслуживали мастера-ремесленники из числа кожевенников, бумажников, чеканщиков, литейщиков, ювелиров, ткачей, изготовителей чернил, красок. Привлекались также производители письменных принадлежностей, таких как грифели, свинцовые линейки, чернильницы, шильца. Пергаменарии занимались изготовлением не только индивидуальных переплетов на заказ, но и однотипных переплетов для изданий, предназначенных для продажи. В работе переплетных мастерских принимали участие мастера по чеканке, резчики по кости, ювелиры, работавшие в технике эмали, или с драгоценными камнями. Для украшения переплетов использовались печати и штампы для тиснения.

Ремесленники, как мелкие производители, предназначали рукописи для продажи. Работа на рынок вынуждала прибегать к созданию стандартных однотипных рукописей. Стандартизация книжного кодекса закреплялась Регламентом , утвержденным Парижским университетом. В нем определялись основные параметры тетрадей, каждая из которых должна была состоять из 4 листов, 16 колонок, 62 строк и 32 букв в каждой строке. Кроме того, в книгописных мастерских использовались трафареты, прориси, шаблоны, макеты с разметкой расположения текста, инициалов, рубрик и глосс. Сборник рисунков, созданных в первой половине XIII в. французским архитектором Вилларом де Оннекуром, содержал образцы для украшения страниц. Типовые сюжеты закреплялись как иконографический эталон, которому неуклонно следовали оформители.

Характерной чертой являлось то, что в рукописном способе производства книг прочно укоренилась практика произвольного вторжения в тексты, которые дополнялись фрагментами из различных произведений, согласно вкусу будущего владельца книги. Подобные действия переписчиков далеко не однозначно воспринимались современниками. Так, Петрарка помещает в трактат «О средствах против превратностей судьбы» диалог «О множестве книг», в котором укоряет переписчиков в невежестве. То, что они в угоду читателям смешивают тексты разных авторов и выдают одно произведение за другое, расценивалось Петраркой как потеря книг. «Эти мужи, - писал он, - не только допускают гибель книг, но горячо желают ее, пренебрегают самым прекрасным и ненавидят прекрасное». Гнев великого гуманиста адресован представителям образованного общества кардиналам, нотариусам, епископам, учителям, слывшим знатоками книги и обладавшим большими библиотеками. Сам Петрарка имел книгописную мастерскую, где трудилось множество переписчиков, число которых со временем пришлось удвоить из-за большого количества заказов.

Потребность в переписанных рукописях неуклонно возрастала, несмотря на то, что цена на книги была очень высока. Школьный учебник стоил дороже, чем два теленка. В отдельных случаях стоимость манускрипта приравнивалась к стоимости поместья с виноградниками. Большая ценность, которой обладали манускрипты, обусловила их использование в качестве залога, долгового обязательства, платежного средства. Книги включались в завещательные распоряжения наряду с другими ценностями, не говоря о том, что книги служили военными трофеями в междоусобных столкновениях и войнах.

Высокая цена на книги зачастую вынуждала заниматься перепиской самостоятельно. Не имея достаточных средств на приобретение книг, делал копии для себя и для своих друзей Дж. Боккаччо.

Книга все больше и больше становится объектом общественного внимания. В ней появляются гербы, торжественные посвящения, экслибрисы, роскошные оклады, придававшие книге статус престижной вещи. Обладание дорогими манускриптами диктовалось социально-культурным положением человека в общественной иерархии. Книга становится такой же ценностью, как и ювелирные украшения, и другие дорогие вещи. Ими украшают жилище наряду с живописными полотнами, оружием, вазами, скульптурами. Книга, как часть личного богатства, неизменно изображается на старинных живописных полотнах и в миниатюрах, где она помещается рядом с реликвариями (вместилище для хранения реликвий) и шкатулками с драгоценностями. Иконографические источники свидетельствуют о глубоком почитании книги владельцами. Дамы изображаются с книгой в руках либо в перчатках, либо с книгой, обернутой в дорогую ткань. Кавалеры чаще всего изображаются держащими книгу на специальном пюпитре, покрытом также роскошными тканями - бархатом, шелком, парчой. И только лица священнического сана относятся к книге как к инструменту своей профессиональной деятельности. В их руках, как прослеживается по миниатюрам, встречаются и потрепанные книга, и скромно оформленные кодексы для отправления церковных служб и обрядов.

В эпоху позднего Средневековья сформировалось ренессансное отношение к книге, выражавшееся в том, что книга воспринималась не только как хранительница божественной мудрости, но и как носительница информации о малоизвестных землях, народах, об их нравах и обычаях, о животном и растительном мире. Наряду с этим, изменяется отношение к книге в обществе - она становится важным атрибутом повседневной жизни. Вкус к книге обрели не только представители знати, но и простые люди, оценившие ее великое значение как источника религиозных и светских знаний.

Книжный рынок наполнился рукописями разнообразного содержания. Становятся популярными бестиарии - трактаты о птицах и животных, компилятивные энциклопедии, представляющие свод знаний средневекового человека, исторические хроники, сборники канонического права, произведения античных авторов. Религиозная литература была представлена псалтырями, сакраментариями (богослужебные книги для торжественных литургий в католической церкви), бревиариями, миссалами, антифонариями (книги, предназначенные для литургии), часословами. Наиболее распространенной книгой была Библия, бытовавшая как в виде крупноформатных экземпляров, так и в виде маленьких книжечек, содержащих отдельные части Священного писания, комментарии к ним, краткие пересказы. Миряне охотно пользовались псалтырью, служившей не только для молитвенных чтений в домашних условиях, но и для обучения грамоте. На средневековом книжном рынке имели хождение сочинения отцов церкви, агиографическая литература и литература на морально-религиозные темы.

Основным украшением древних кодексов являлись тщательно выписанные «красные строки». В V в. в западноевропейской книге появляются инициалы, под которые отводились специально размеченные на книжных страницах места. Родиной инициала считается Ирландия.

Инициал (от лат. initialis - начальная буква) был введен для того, чтобы разбить текст на части, и тем самым облегчить поиск нужных разделов в сплошном тексте во время богослужения. Также инициал служил своеобразным разделителем, который останавливал читателя для лучшего усвоения текста и для последующих размышлений о прочитанном. В ранних рукописях инициалы занимали целую страницу, на которой оставалось столь мало места, что вписывалось всего несколько слов. Первоначально инициалы выделялись наряду с заголовками и рубриками только цветом, а с конца VII в. стали оформляться орнаментом. Со временем украшение инициалов развивается в настоящее искусство.

Орнамент активно проникает и на книжные страницы. В VIII-IX вв. узорчатые мотивы орнаментов сплетаются в сложные «ковровые» страницы, состоящие из узоров приглушенных оттенков. Декор и мотивы орнаментов соответствовали духу эпохи. В богатых кодексах для придания объемности изображению использовалась позолота или серебряная краска. С XIV в. миниатюры и орнаменты покрывались твореным золотом, позже стало использоваться олово с шафраном. Работа с этими материалами требовала высокой квалификации и отменного художественного вкуса, поэтому к украшению кодексов привлекались мастера, специально занимавшиеся художественными ремеслами и искусством. Художественное убранство средневековых кодексов и их основные элементы зарождались в книге в ответ на выдвигавшиеся общественные потребности и вкусы заказчиков. Создатели книг постоянно находились в поиске новых приемов и способов активизации интереса к их продукции.

В роли основных заказчиков выступали представители знатных родов - короли, герцоги, князья. Их эстетические запросы были продиктованы стремлением окружить себя и свой быт предметами роскоши. На службе при дворах богатых любителей книг состояли выдающиеся художники своего времени. Их усилиям мы обязаны появлению книжной миниатюры, достигшей своего расцвета в XIII-XIV вв.

Миниатюра - это сделанный от руки многоцветный рисунок, который мог располагаться в любой части рукописи. Непревзойденными по качеству и роскоши декора являются книги, созданные французскими миниатюристами, самым знаменитым из которых был мастер Оноре - управляющий одной из лучших мастерских Парижа. Здесь был создан великолепный «Бревиарий Филиппа Красивого», в котором типично французские декоративные мотивы сочетались с чертами византийского искусства оформления рукописей. Не меньшим авторитетом пользовалась мастерская Жана Пюсселя, в стенах которой зародилась манера украшения орнаментами полей книг и заглавных букв в тексте. Особенно привлекательными делают работы Пюсселя маленькие гротескные фигурки «дролери», так называемые «забавы», вплетенные в орнаменты на боковых полях книжных страниц.

В Бургундии при дворе герцога Жана Беррийского трудился фламандец Жакмар де Эсден, прибывший туда в 1384 г. Из его мастерской вышли замечательные часословы, сделанные по заказу герцога. Все они поражают воображение обилием миниатюр, в орнаментике которых органично сочетаются архитектурные мотивы с элементами богемского стиля оформления кодексов. В начале XV в. в мастерской герцога, расположенной в его замке, начинают работать братья Лимбурги, прославившиеся своим «Роскошным часословом». Любопытны их находки в части орнаментации миниатюр. Изображения месяцев в «Роскошном часослове» представляют собой календарные сценки с реалистичным воспроизведением обыденных занятий простых людей.

В Италии ведущими центрами производства книжных миниатюр были Милан и Павия - города, где располагались официальные резиденции герцогов Висконти. Великолепие и утонченная роскошь, свойственные двору Висконти, наложили отпечаток на итальянскую книжную миниатюру с изящными цветочными орнаментами, среди которых вплетаются крохотные человеческие силуэты. Влияние романской книжной миниатюры проявилось в творчестве немецких, швейцарских и австрийских мастеров. В начале ХIII в. романский стиль сменяется готическим.

Постепенно средневековая культура утрачивает сугубо церковный характер, и мастерские ориентируются на более широкие круги покупателей. Свободная воля художника все чаще находит проявление в изображении забавных полуреальных, полумифических фигурок, шутливых сценок, отражающих смеховую народную культуру. Эти сюжеты сопровождали не только светскую книгу, ими были насыщены и книги религиозного содержания. Эстетические вкусы покупателей диктовали стилистику художественного облика книги, а возросшая конкуренция подталкивала к поиску новых выразительных форм их удовлетворения.

В ответ на запросы богатых покупателей, художники постоянно находились в поиске новых изобразительных средств. Они стремились переводить художественные образы с помощью изобразительного языка в доступные и понятные зрительные образы, не нарушая при этом иконографического канона, с которого делалась копия. В работе художников все ярче прослеживается нарастающий интерес к сценам охоты, путешествиям, явлениям природы, растениям, птицам и животным.

Изображение в книге начинает выполнять еще одну немаловажную функцию - оно диктует читателю определенный ритм чтения, подчиняет стиль его общения с книгой заранее продуманному плану. Читатель вынужден иногда забегать вперед, или наоборот, возвращаться к предыдущим страницам. Миниатюрист сознательно конструирует текст и изображение, подчеркивая их неразрывную связь и взаимодействие, невольно претендуя при этом на соавторство с создателем произведения. Однако далеко не все авторы сознавали, какое великое значение в книге имеет иллюстрация, а некоторые прямо возражали против украшений, считая, что они отвлекают читателя от глубокого проникновения в содержание.

В XIV столетии, в связи с широким распространением нового писчего материала - бумаги, резко снизились издержки на производство книги. Ручное литье бумажных листов одинакового размера упростило задачу создания типовых кодексов, и в рукописных мастерских все больше книг стало готовиться не по заказам, а для рыночной продажи. Упростился характер книжных украшений, которые были рассчитаны преимущественно на мирян, не всегда достаточно сильных в грамоте. Легкие рисунки, слегка подкрашенные акварелью, выполняли в большей степени познавательную, нежели оформительскую функцию.

Источником вдохновения для книжных иллюстраторов служило искусство. Многие сюжеты французских, итальянских, немецких мастеров заимствованы из архитектурных памятников, городских пейзажей. Миниатюристы экспериментировали с цветом, применяли разнообразные краски. Их палитра была широка - от нежно-пастельных и золотисто-охристых до пурпурных и ультрамариновых. Нередко свободные фантазии художников порождали изображения фантастических существ, искусно вплетающихся в жанровые композиции. Их присутствие на полях рукописи оживляло текст, несмотря на то, что иногда они не были с ним тесно связаны. Их задача - оживить схематичную формулу в рисунках зданий, природного ландшафта, фигур людей. Постепенно помимо оформительской функции художники придают изображению иную нагрузку - информативную. Колбы и реторты, геометрические инструменты, оружие, корабли, глобусы и множество других предметов, так или иначе, свидетельствуют о целевом назначении книги. Картинки помогали человеку составить первичное представление о содержании произведения. С появлением в книге изображения наблюдается дальнейшее углубление процессов разделения труда и более узкая специализация. Специалистов по раскрашиванию называли «брифмалеры» и «картенмалеры». Книга становится средством заработка. Стремление извлечь доход приводило к тому, что высокий уровень оформления в средневековых скрипториях постепенно снизился. Это было время, когда создатели книг руководствовались потребностями рынка.

Титульных листов в то время в книгах не было, поэтому книжные агенты должны были уметь самостоятельно устанавливать авторство и первоначальный состав произведения, что требовало от них больших познаний в тонкостях разных редакций классических текстов. В инструкции, специально предназначенной для агента, говорилось о том, чтобы он подбирал сочинения на греческом языке, руководствуясь не только соображениями красоты и изящества, но и тщательностью редакторской подготовки. Выполнение этих задач способствовало выработке норм текстологической и редакторской работы.

Книжная торговля Средневековья не сразу обрела законченные организационные формы и стала выполнять посреднические функции, обмен книгами без участия посредников также имел место. Торговля книгами была сосредоточена в крупных городах, где держали книжные лавки частные лица. Сюда стекались заказы от ученых, писателей, знатоков литературы, поручавших книжным агентам разыскивать нужные им книги.

Серьезный импульс развитию книжной торговли придает деятельность европейских университетов. При Парижской Сорбонне была учреждена «Корпорация университетских присяжных переписчиков книг». В круг их обязанностей входило определение ценовой политики, контроль содержания продававшихся книг. В 1275 г. университет обязал книгопродавцев приносить присягу, согласно которой книгопродавцы не имели права назначать цены выше тех, что были обозначены на книгах. Книгопродавческой деятельностью имели право заниматься только те лица, которые выдерживали экзамен перед университетской комиссией, вносили залог и представляли доказательства хорошей репутации. Среди книготорговцев Парижа числились не только мужчины, но и женщины.

Свидетельства о книжной торговле, которая велась непосредственно в книгописных ремесленных мастерских относятся к XIV-XV вв. Известно, что в этих мастерских составлялись книготорговые анонсы, извещавшие о наличии книг и месте их продажи. Анонс книгописной мастерской в Хагенау, владельцем которой был Диболт Лаубер, рекламировал книги, а также само предприятие. Текст анонса гласил: «Каких бы вы ни пожелали книг, больших или маленьких, духовных или светских, красиво раскрашенных, все вы их найдете у Диболта Лаубера». Список книг, предложенных на выбор, насчитывал около сорока названий, среди них Библии, псалтыри, пленарии (сборники фрагментов из Св. писания), пассионали (жития святых), белиалы (книги о дьяволах), бревиарии (сборники молитв, читаемых во время богослужения по дням церковного года), а также эпические произведения, исторические сочинения, басни, разнообразные романы.

Сохранилась также и существовавшая с античных времен практика букинистической продажи книг. Поиск нужных книг осуществлялся частным порядком и через объявления, что свидетельствует о слабых связях между книготорговцами, ориентировавшимися преимущественно на местный рынок. Известно также, что число названий, продававшихся частными лицами, не превышало нескольких десятков, поэтому их выбор был ограничен.

Книжная торговля XIV - начала XV в. еще не знала массового покупателя и обслуживала ограниченный круг лиц, которые приобретали книги в силу своей профессиональной деятельности, социального положения, с целью коллекционирования. По мере того, как книгопечатание распространялось на европейском континенте, книги перестают быть драгоценностью и становятся предметом купли-продажи, доступным для многих.

ЗАБАБУРОВА НИНА ВЛАДИМИРОВНА

ХАЗАГЕРОВ ГЕОРГИЙ ГЕОРГИЕВИЧ

Зарубежная литература раннего Средневековья (V – X вв.)

Часть 1 .

(учебное пособие)

Ростов-на-Дону

Рецензенты:

Профессор кафедры русской литературы ЮФУ доктор филологических наук Балашова Ирина Александровна

Старший преподаватель кафедры теории и истории мировой литературы ЮФУ кандидат филологическх наук Котелевская Вера Владимировна

Забабурова Нина Владимировна, Хазагеров Георгий Георгиевич.

Учебное пособие «Зарубежная литература раннего средневековья (5-10 вв.). Часть 1.

Аннотация

Данное пособие знакомит с основными памятниками религиозно-философской, исторической и художественной литературы V – X веков. Потребность в подобном издании сейчас ощущается очень остро. Редкие и достаточно архаичные средневековые тексты остаются большей частью недоступными студентам. Изданная в свое время Б.И. Пуришевым «Хрестоматия по зарубежной литературе средневековья» (т. 1. –М., 1974; т. 2. –М., 1975) в основном ориентирована на литературу зрелого средневековья. Между тем в современной медиевистике определился новый интерес к истокам средневековой словесности, к эпохе перехода от античности к средневековью.

В данное пособие впервые включены разделы, представляющие канонические религиозные тексты и наследие латинской патристики, значительно расширены разделы, посвященные латинской литературе V – VIII веков, Каролингскому Возрождению. При работе над пособием учтены новые издания средневековых текстов, в частности Аврелия Августина, Боэция, Григория Турского. Все тексты снабжены историко-литературными справками и комментариями.

ЧАСТЬ 1

Введение

Начало средневековья принято связывать с определенной датой – 476 г., когда король гóтов Ододакр захватил римский престол, став первым императором-варваром. Событие это имеет скорее символический, чем конкретно-политический смысл, но с него принято начинать отсчет нового средневекового времени, навсегда отодвинувшего в прошлое античность.

Кризис Римской империи, постоянные набеги варваров на римские провинции и на саму столицу начинаются уже с первых веков нашей эры. Так называемая эпоха великого переселения народов преобразила карту Европы, подготовила новые очаги цивилизации, которую с тех пор принято называть западноевропейской. Процесс движения, перемещения, ассимиляций продолжался в течение многих веков и составил содержание эпохи, получившей название раннее средневековье (V – X в.в.)

Основной смысл этой эпохи – столкновение античного и варварского миров, их глубокое взаимодействие, определяющее качественно новую форму цивилизации – европейский феодализм.

Самоопределение варварских, прежде всего германских, племен шло в двух основных направлениях. Варвары, завоевавшие территории бывших римских провинций (франки в Галлии, остготы в Италии, вестготы в Испании) испытывали обратное влияние более высокой римской культуры и проходили через процесс «романизации», усваивая философские религиозные, художественные идеи поздней римской античности вместе с ее языком – латынью. Долгое время у романских народов латынь была единственным письменным языком – языком науки, политики, религии и даже художественной литературы. Ярким примером этого искомого, хотя во многом иллюзорного, синтеза античной и варварской культуры стало Каролингское Возрождение.

Северные германские племена, в силу их территориальной отдаленности, избегли активной романизации. Норманны, которых называли викингами, совершали набеги на Европу с островов Скандинавии, постепенно они осуществляют колонизацию Исландии, Британских островов, заселяют север Франции. Отсутствие культурных контактов с далеким Римом имело и свой положительный результат: эти северные племена сохраняют самобытную мифологию, письменный язык. И именно здесь, на северных островах, передаются из поколения в поколения памятники эпической народной поэзии на племенных наречиях. Раннее средневековье предлагает нам великолепные образцы скандинавского, англосаксонского эпоса. Особую роль в эту эпоху сыграла культура кельтов, во многом загадочного племени, местом обитания которого в эпоху варварских нашествий стала Ирландия.

Важнейшим объединяющим и цивилизующим фактором для европейских варварских племен явилось их приобщение к христианству. Оно создало определенный фундамент психологической и исторической общности, определившей самосознание рождающейся Европы. Христианские мотивы и образы органично входят в западноевропейское средневековое искусство, определяют его особый смысловой код, вне которого оно не может быть постигнуто.

К Х веку в Европе происходит некоторая стабилизация, возвещающая о начале новой эпохи – классического, или высокого, средневековья. Утихает беспорядочное и буйное движение племен, определяется система политических, экономических, правовых понятий феодализма, складываются контуры будущих европейских государств. С этого времени мы уже можем говорить не о литературе племен и регионов, а о литературе национальной, обретающей собственный язык, самостоятельные образные решения.

Предшествующие этому расцвету века традиционно трактовались как эпоха глубокого культурного кризиса, так называемые «темные века», существовавшие на пепелище античной культуры, на фоне разрушенных римских городов, в темноте и запустении неосвоенных природных пространств. Однако именно эти «темные века» сохранили и донесли до нас все известные нам памятники греко-римской культуры, именно в эту эпоху без устали переписывались книги в монастырских скрипториях, на развалинах языческого мира создавалась величественная соборная конструкция единого христианского универсума. Мы надеемся, что наш труд хотя бы отчасти приподнимет занавесу над «темными» веками и заставит заново зазвучать голоса незаслуженно забытых «строителей» средневекового мироздания.

Языки. Письмо и книги в Западной Европе средних веков.

На каких языках написана представленная в хрестоматии литература? Как соотносятся они с современными европейскими языками? Имели ли они собственную письменность? Как выглядела и как изготовлялась средневековая книга?

Литература, представленная в хрестоматии, написана на индоевропейских языках. Это романские, германские и кельтские языки. Особую роль в языковой ситуации Западной Европы играла латынь.

Латинский язык – один из италийских языков, кардинальным образом повлиявший на развитие европейской культуры. Для поздней латыни (со II в.) характерен разрыв между устной и письменной формами речи. Если последняя сохранилась и после VI в. и дала обширную наднациональную литературу, то первая (так называемая народная латынь) распалась на диалекты, из которых к IX в. и сложились романские языки. «Латинский язык ежедневно изменяется во времени и пространстве», – писал об этом процессе его современник Иероним.

Окситанский (провансальский) – язык галло-романской подгруппы романских языков, распространенный на юге Франции и в Альпийской Италии. Выделился из галльского языкового единства в XI в. Расцвет литературы – в XII – XIII в.в. в связи с поэзией трубадуров.

Французский – романский язык той же подгруппы. В его истории выделяют старофранцузский (IX – XIII в.), среднефранцузский (XIV – XV в.в.), раннефранцузский (XVI в.), новофранцузский (XVII – XVIII в.) и современный. Первый связный текст на старофранцузском языке – «Страсбургские клятвы» (842 г.).

Итальянский – романский язык итало-романской подгруппы, наиболее близкий к латинскому. Первые памятники письменности относятся к X в. Литературный язык сложился на основе флорентийского говора тосканского диалекта под влиянием творчества Данте, Петрарки и Боккаччо.

Испанский – романский язык иберо-романской подгруппы. До конца XV в. чаще называется кастильским. Первый памятник письменности – «Песня о моем Сиде» (1140 г.).

Готский – германский язык восточной (вымершей) подгруппы. Наиболее значительный памятник – перевод Библии вестготским епископом Вульфилой (Ульфилой), дошедший в остготских рукописях
V – VI в.в.

Английский – германский язык западной подгруппы, ведет начало от языков германских племен англов, саксов и ютов. Древнеанглийский период (VII – XI в.в.) назывался англосаксонским. Завоевание Англии норманнами в 1066 г. привело к длительному периоду двуязычия: французский язык функционировал как официальный, а английский продолжал употребляться как язык простого народа. В основу литературного языка лег язык Лондона. Его утверждению способствовало книгопечатание и литературная деятельность Дж. Чосера. Первый памятник письменности – надпись на ларце Фрэнкса (VII в.): Древнейший памятник литературы – «Беовульф».

Немецкий – германский язык западной подгруппы. Донациональный период – до XVI в. Тенденция к образованию наддиалектных форм языка обозначается в XII – XIII в.в. на юго-западной основе. В укреплении этой тенденции играет роль книгопечатание (XV в.) и реформация, в особенности перевод Библии Мартином Лютером (1483-1546). К древнейшим памятникам письменности относятся Сен-Галенский глоссарий (VIII в.) (алеманский диалект), переводы Исидора на рейнско-франский диалект (VIII – IX в.в.).

Скандинавские языки образуют особую группу среди германских, в которую входят датский, шведский, норвежский, исландский, фарерский. Все они восходят к праскандинавскому языку, первые памятники которого, представленные надписями (так называемое руническое письмо, см. ниже), относятся к III в. Древнейшие рукописи на основе латинской графики датированы второй половиной XII в. Они написаны на древнеисландском языке. Это «Старшая Эдда», «Младшая Эдда» и саги.

Кельтские языки образуют особую группу индоевропейских языков наряду с романскими, германскими и другими. Она включает ирландский, гельтский, валлийский и бретонский (живые языки), а также иэнский, кориский, кельтиберский, лепонтийский и галльский (вымершие). Принято делить кельтов на островных и континентальных. Наиболее важен для истории европейской литературы ирландский язык (язык островных кельтов), в развитии которого выделяют следующие периоды: древнейший, или огамический (об огамическом письме см. ниже) с IV по начало VI в., архаический древнеирландский – с середины VIII по начало XVIII в., классический древнеирландский – с середины VIII по начало X в., среднеирландский – с середины X по конец XII в., новоирландский – начало XIII – конец XVII в., современный – с начала XVIII в. Древнейшие памятники огамического письма относятся к IV – VII в.в. Первые памятники на латинской основе дошли с VI в., но в рукописях не раннее XI в. Древнейшие саги дошли в сборниках XII в.

Судьба европейской письменности, а через нее и культуры во многом определена различием в языковой политике, проводимой Римом и Византией. Рим исходил из трехъязычия – богослужение допускалось на одном из трех языков: еврейском, греческом, латинском. На этих языках были написаны тексты Священного Писания. Византия же допускала использование для этих целей местных языков. В результате в ареале римского влияния латынь стала общим наднациональным языком культуры, что имело как положительные, так и отрицательные следствия. К последним относится то, что это задержало развитие письменностей на латинской основе, так что письменности эти в Западной Европе складывались стихийно, а национальные языки долго не становились литературными в полном смысле этого слова, так как языком науки оставалась латынь. Кроме того, богослужение на латинском языке, особенно в нероманских странах, становилось барьером между верующими и церковью, что впоследствии и послужило одной из причин Реформации, победившей прежде всего в нероманских странах. Правда, Августин, Иероним и папа Григорий Великий призывали приблизить устный язык к народной речи, оставив письменным каноническую латынь. Так, Блаженный Августин писал: «Лучше пусть нас порицают грамматики, чем не понимает народ». Запрет литургии на местном языке время от времени отменялся. Так, западным славянам была разрешена литургия на народном языке в 868, 870, 880 и 1067 г.г. Однако за этими разрешениями следовали запреты. С другой стороны, огромная литература на латинском языке создала общий культурный фонд Западной Европы и способствовала ее культурной интеграции. Отметим также, что Ренессанс зародился в Италии и охватил главным образом страны римского ареала.

Языковая политика Византии тоже имела свои плюсы и минусы. Национальные письменности в восточном ареале христианского мира складывались рано и как результат сознательной деятельности отдельных личностей: готское письмо было создано Вульфилой в 4 в., армянское – Месропом Маштоцем – в V в., славянское – Константином Философом – в IX в. О происхождении (очень раннем) грузинского письма нет единого мнения. Таким образом, отрицательных последствий римской языковой политики эти народы не знали. Исключение составляют готы, которые затем (вследствие интеграционного движения) попали под влияние Рима и утратили собственную письменность. Однако народы восточного ареала христианства не имели той единой латинской среды, которая, например, позволяла образованным людям Европы путешествовать из страны в страну, не сталкиваясь с языковым барьером. В наиболее выгодном положении оказались восточные и южные славяне, у которых роль наднационального языка выполнил старославянский. Однако этот язык обслуживал только один культурный регион Европы.

Рассмотрим теперь, какая письменность обслуживала названные языки.

Латинское письмо , имевшее длительную историю, продолжало развиваться и средние века: возникло деление букв на прописные и строчные и появились знаки препинания.

Романская письменность развивается сравнительно поздно. Карл Великий (742 – 814) провел реформу, стремясь привести произношение в соответствие с латинским написанием. В результате этой реформы народная речь лишилась письменности, а это, в конечном счете, стимулировало появление письменности на родном языке, в первую очередь, во Франции. Свои тексты на родном языке появились во Франции в IX в., в Провансе в XI в., в Испании, Португалии и Каталонии в XII – XIII в.в. Диактрические (надстрочные) знаки появились впервые в старофранцузских (норманских) рукописях в Англии в XII в. Это знаки ударения над согласными буквами, используемые для передачи особенностей фонологической системы новых языков.

Германская письменность характерна переходом с рунического письма на новое письмо на латинской основе. Руническое письмо применялось со II – III в.в. до позднего средневековья. Руны использовались для записи на твердом материале и поэтому имеют характерные заостренные формы. Различают старшие общегерманские руны (алфавит футарк насчитывал 24 знака) и младшие – скандинавские. Старые руны употреблялись в основном в магических целях (само слово соотносимо с готским «тайна», др. верхн. нем. «шептать»). Они встречаются на оружии, украшениях и камнях и содержат много собственных имен и сакральной лексики.

Младшие руны фигурируют в мемориальных надписях на камнях, в том числе и стихотворных. Раньше всего руническое письмо исчезло в Германии, где оно считалось языческим, позже всего – в Скандинавии, где имелись руны христианского содержания. До наших дней сохранился лишь один рунический знак в составе исландского алфавита.

Первый германский народ, который стал пользоваться латинской письменностью, – англосаксы. Франкский король Гильперик (ум. 584) предложил реформировать латинский алфавит для обозначения германских корней, о чем известно по комментариям Григория Турского.

В отношении кельтского письма отметим наличие в нем огамического периода. Огамический алфавит представляет собой черточки, расположенные по обе стороны от ребра камня. Названия букв связаны с названиями деревьев, так как деревья занимали важное место в древних магических представлениях кельтов. Группировка букв алфавита говорит о развитии в дописьменный период аллитерационной поэзии. Ранние записи относятся к III в., поздние – к IX – X в.в. Это краткие эпитафии, надписи на сосудах и другая эпиграфика. Знание огамического письма сохранилось в Ирландии до XIX в.

Все европейские письменности так или иначе связаны с греческой или латинской. Речь идет, конечно, не о начертании знаков (ср. огамическое, руническое письмо), а о самих принципах графики. Все европейские алфавиты – буквенные.

До изобретения книгопечатания (середина XV в.) книги были рукописными. В средневековой Европе они создавались в монастырях, чему особенно способствовала проведенная Кассодором реформа бенедиктинского ордена, сделавшая описание книг одной из главнейших особенностей монастырского уклада.

Писали сначала на пергамене – обработанной коже – затем (с XI в.) и на бумаге, которая снабжалась водяными знаками, называемыми в Европе филигранями. Эти знаки были разными в различных странах и в различные эпохи. Например, во Франции такими знаками были лилия, петух и собака. Инструментами письма служили заостренные металлические палочки или камышевые тростинки. С VI в. начинают употребляться птичьи перья. Записи производились чернилами, преимущественно черными. Для выделения написанного использовались красные, а в некоторых случаях золотые или серебряные чернила.

Простейшим шрифтом был каролингский минускул. Минускулом, в отличие от маюскула называется шрифт, укладывающийся в четыре мысленные горизонтали: внутренние ограничивают тело буквы, а внешние – хвосты и оси. Каролингским он назван в связи с его распространением в эпоху Каролингского Возрождения (VIII – IX в.в.). Разновидностью каролингского минускула является готический шрифт с характерным для него использованием нажимов и отпусков. Этот шрифт дольше сохранился в германоязычных странах, особенно в Германии (до XX в.). В эпоху Возрождения установилось так называемое гуманистическое письмо, которое усовершенствовало каролингский минускул, придав ему более округлые формы. Эти формы и закрепились в книгопечатании Нового времени.

Именно в середине века книга приобрела знакомую нам форму (эта форма называется кодексом), сменив свиток, с которым было неудобно работать. Соответственно, и в библиотеках книги стали храниться на полках, а не в корзинах. Переход от свитка к кодексу повлек за собой новую технику озаглавливания и рубрикации, так как раньше каждая часть книги представляла собой отдельный свиток.

Формат книги существенно колеблется в зависимости от ее функции. Самого маленького формата требовали молитвенники, среди которых встречаются крошечные, умещающиеся на ладони. Книги больших форматов были связаны с нуждами церковного пения: буквы должен был видеть хор.

Характерн6ой чертой средневековой книги были инициалы – первые буквы начальных строк, выступавшие на строки или уходившие в их глубину. Инициалы были художественно оформлены. Из них развилась миниатюра, которая сначала вписывалась в инициал как в рамку, а затем уже стала занимать целую страницу. Особенно сильный толчок к развитию иллюстрации дала эпоха Возрождения.

Другой чертой было использование различных приемов графического выдвижения – выделения в тексте главного. Сюда надо отнести не только рубрику – написанные другим цветом строки, но и сокращения, которым подвергались прежде всего слова, связанные с сакральным содержанием. Иногда эти сокращенные слова выделялись золотом и серебром, что делает совершенно неудовлетворительным объяснение этих сокращений соображениями экономии. Сокращения, актуализируя внимание, настраивали на поиски скрытого, сокровенного.

Как уже отмечалось, говоря о лингвистической традиции в средневековой Европе, подавляющее большинство историков нашей науки склонно было видеть в ней своего рода «теоретический застой», если не регресс по сравнению с античной эпохой. В этой связи назывались следующие факторы:

1. Единственным языком, изучавшимся в этот период, был латинский. Хотя согласно распространенной в католическом мире «теории триязычия», развитой в VII в. епископом Исидором Севильским (560–636), статусом «священных» пользовались также греческий и древнееврейский языки (поскольку именно на них по приказу Понтия Пилата была сделана надпись на кресте Иисуса Христа), реальная жизнь внесла в нее существенные поправки: древнееврейский изначально был чужд подавляющему большинству христианского мира и его знание в средние века (как, впрочем, и позднее) было всегда уделом немногих, а число владеющих греческим также оставалось незначительным, чему способствовала отчужденность между католической и православной церквами, завершившаяся в 1054 г. открытым разрывом. Таким образом, «триязычие» свелось к фактическому одноязычию, что, естественно, сужало круг наблюдаемых языковых фактов, а слово «грамматика» стало пониматься как синоним именно латинской грамматики.

2. Латинский язык был мертвым языком (использовался главным образом для письменного общения), и изучать его было можно лишь на основе письменных источников. Соответственно предметом обучения становились в первую очередь не звуки (фонетические), а буквы – графические элементы, т. е. собственно фонетические исследования оказались в полном пренебрежении.

3. Само изучение латинского языка проводилось в основном в практических целях, вследствие чего грамматика не столько описывала существующие факты, сколько предписывала их «правильное» употребление. Важнейшим пособием для изучения латинского языка оставались все те же грамматики Доната и Присциана либо созданные на их основе компиляции; оригинальных в собственно лингвистическом отношении трудов практически не создавалось.

4. Отождествление понятий латинской грамматики и грамматики вообще привело к тому, что даже в тех случаях, когда начинали изучаться другие языки, на них механически переносились особенности латинской грамматики, а подобного рода «латиноцентризм» неизбежно приводил к игнорированию конкретной специфики разных языков, зачастую весьма не схожих с латинским.

5. Поскольку изучение латинского языка рассматривалось как логическая школа мышления, правильность грамматических явлений стала устанавливаться логическими критериями, а логическая терминология стала даже вытеснять собственно-грамматическую, заимствованную от греко-римской античной традиции.

Несмотря на, казалось бы, достаточную убедительность приведенных выше положений, в специальной литературе отмечалось, что они нуждаются в достаточно серьезной корректировке, поскольку не учитывают ряд важных моментов.
Во-первых, в какой-то степени так называемые новые (т. е. живые) европейские языки также попадали в поле внимания: составлялись алфавиты, делались глоссы, выполнялись переводы, сочинялись оригинальные произведения… Сколь ни неравноправен был их статус по сравнению с латынью, но подобная деятельность, несомненно, способствовала постепенному повышению их престижа, а тем самым – подготавливала почву для их превращения в объект научного изучения. В этой связи историки языкознания обращают особое внимание на исландские трактаты XII в., в которых рассматривается вопрос об использовании латинского письма применительно к исландскому языку и в связи с этим описывалась сама исландская фонетика. К концу Средневековья эта тенденция проявилась уже достаточно отчетливо, отразившись, в частности, в знаменитых словах Данте Алигьери о том, что народный язык «благороднее» латыни, поскольку первый – язык «природный», а второй – «искусственный».

Во-вторых, было отмечено и то обстоятельство, что ходячее определение латыни как «мертвого» языка, верное в том смысле, что он не являлся родным для какого-либо этнического коллектива, отнюдь не столь верно в других отношениях. «Латинский язык не был мертвым языком, и латинская литература не была мертвой литературой. По-латыни не только писали, но и говорили; это был разговорный язык, объединявший немногочисленных образованных людей того времени: когда мальчик-шваб и мальчик-сакс встречались в монастырской школе, а юноша-испанец и юноша-поляк – в Парижском университете, то, чтобы понять друг друга, они должны были говорить по-латыни. И писались на этом языке не только трактаты и жития, а и обличительные проповеди, и содержательные исторические сочинения, и вдохновенные стихи». Кстати, это сказалось и на своеобразной «диалектизации» средневековой латыни: появляются изменения в произношении, словоупотреблении, в меньшей степени – в грамматике. В литературе описаны даже случаи, когда ученые из разных стран, говоря на «своем» варианте латинского языка, уже с трудом понимали, а иногда и вообще не понимали друг друга. Отсюда возникла необходимость соответствующей коррекционной работы: в ту же грамматику Присциана стали вноситься поправки, отражающие указанный процесс.

В-третьих, с развитием средневекового мировоззрения в первую очередь философского, грамматика привлекает внимание уже и в чисто теоретическом отношении: появляются труды, в которых делаются попытки осмыслить явления языка и интерпретировать их в более широком аспекте. В этом смысле средневековых мыслителей, занимавшихся названными проблемами, можно в какой-то мере считать предтечами общего языкознания.
Наконец, в-четвертых, в сочинениях авторов позднего Средневековья, когда в орбите внимания ряда средневековых мыслителей оказались и такие языки, как греческий, еврейский, арабский, стали звучать идеи о том, что помимо общей логической основы в языках имеются и довольно значительные различия, сказывающиеся, например, в трудностях при переводе (эту мысль наиболее отчетливо высказал Роджер Бэкон).

Возвращаясь к вопросу о внутренней периодизации средневековой лингвистической мысли, можно отметить, что чаще всего здесь выделяют два основных этапа.

Первый («ранний») охватывает промежуток времени приблизительно с VI до XII в. В качестве его отличительной особенности называют обычно процесс усвоения античного наследия и его адаптации к новым историческим условиям. Выдающуюся роль здесь сыграли такие позднеантичные авторы, как Марциан Капелла (V в.), Анций Манлий Северин Боэций (480–524), Маги Аврелий Кассиодор (490–575).

Первому из них принадлежит опиравшаяся на труды Варрона и других авторов своеобразная энциклопедия в девяти книгах «Брак Филологии и Меркурия». К нему восходит сложившаяся в средневековой Европе система «семи свободных искусств», состоявшая из так называемого тривия, включавшего словесные науки (грамматику, риторику и диалектику, т. е. умение вести споры) и квадривия (музыки, арифметики, геометрии, астрономии). Таким образом, именно грамматика, понимаемая, как отмечалось выше, как искусство читать и писать, должна была служить основой дальнейшего школьного образования: характерно, что ее изображали в виде женщины, державшей в правой руке нож для подчистки ошибок, а в левой – розги для наказания нерадивых.
Боэций известен как переводчик на латынь основных логических сочинений Аристотеля, заложивших основу логических учений в Европе и в значительной степени определивших разработку грамматических проблем.

Кассиодором была составлена, в частности, своеобразная энциклопедическая компиляция латинских трудов по «словесным искусствам», к которым он отнес грамматику, риторику с поэтикой и логику.

Как уже отмечалось, в эту эпоху канонизируются в качестве основных пособий по изучению грамматики труды Доната и Присциана. Упомянутый выше Исидор Севильский, опираясь на труды Боэция, Кассиодора и других античных авторов, составляет труд, именовавшийся «Начала, или этимологии», в котором утверждалось, что сущность вещи может быть выведена из самого ее названия, а не возникает произвольно, т. е. разделяется та точка зрения, которую высказывали в античности сторонники теории «фюсей». Соответственно этимология, по мысли Исидора, должна привести к восстановлению первичной, «истинной» формы слов. Разумеется, с точки зрения сравнительно-исторического языкознания этимологии Исидора, как и его античных предшественников, не могут претендовать на научность, хотя некоторые из них довольно любопытны. Например, ссылаясь на библейское предание о сотворении человека, он пытается установить связь между латинскими словами «homo» («человек») и «humus» («земля»).

Наиболее важным моментом рассматриваемого периода принято считать относящееся к XI–XII вв. начало борьбы номинализма и реализма , в которой приняло участие несколько поколений средневековых ученых. Спор этот восходит еще к античной эпохе, и сущность его состоит в том, соответствуют или нет общим понятиям (универсалиям) какие-либо действительные явления. Теоретическим источником его послужило сочинение позднеантичного автора Порфирия (ок. 233–204), указывавшего, что для правильного понимания категорий Аристотеля необходимо знать, что такое род и вид, что такое различающий признак, собственный признак и привходящий признак, причем сам Порфирий отказался от однозначного разрешения данной проблемы: «Я буду избегать говорить относительно родов и видов, – существуют ли они самостоятельно, или же находятся в одних и тех же мыслях, и если они существуют, то тела ли это или бестелесные вещи, и обладают ли они отдельным бытием, или же существуют в чувственных предметах и опираясь на них: ведь такая постановка вопроса заводит очень глубоко и требует другого, более обширного исследования».

Кроме сочинения самого Порфирия, использовались участниками спора также комментарии к нему и к Аристотелю, автором которых был Боэций. Начало дискуссии связывают с именем Росцелина из Компьена (1050–1120), который выступил с утверждением, что действительным объективным существованием обладают только единичные вещи, тогда как общие понятия, т. е. универсалии, – это только имена (по-латыни nomina – отсюда и название всего направления). Из этого Росцелин делал вывод, что универсалии представляют собой просто «звуки голоса», лишь весьма косвенно связанные с самими вещами. Роды, виды и категории, согласно Росцелину, выражают не отношение вещей, а служат исключительно для классификации одних только слов. Лишь язык позволяет создать отвлеченные слова типа «белизна», которое, в сущности, ничего не выражает, поскольку в действительности могут существовать только белые предметы. Точно так же понятие «человек» имеется лишь в языке, тогда как в действительности могут существовать лишь отдельные люди (Сократ, Платон и др.).
Поскольку выводы Росцелина в определенной степени приводили к противоречию с некоторыми из церковных догматов (например, когда речь шла о сущности Троицы), они вызывали резкие возражения со стороны ортодоксальных католических философов. Особенно резко выступили против них Ансельм Кентерберийский (1033–1109) и Гильом из Шампо (ок. 1068–1121), представлявшие так называемое реалистическое направление. Согласно последнему, универсалии являются абсолютно реальными, и каждая из них целиком и полностью пребывает в любом предмете своего класса, тогда как индивидуальные различия между ними создаются внешними и случайными свойствами.

Один из слушателей Гильома, впоследствии ставший его непримиримым противником, Пьер Абеляр (1079–1142), отрицая реальность существования универсалий, вместе с тем отказался и от крайнего номинализма Росцелина, отмечая, что универсалия – не просто слово, имеющее физическое звучание, но она также обладает определенным значением и способна определять многие предметы, составляющие известный класс. Таким образом, согласно Абеляру, универсалии объективно существуют только в человеческом уме, возникая в результате чувственного опыта как результат абстрагирования. Эту доктрину умеренного номинализма позднее стали называть концептуализмом.

Борьба номинализма и реализма проходит сквозь всю дальнейшую историю средневековой философской мысли, причем, несмотря на враждебное отношение католической иерархии к номинализму и концептуализму (взгляды Росцелина, Абеляра и ряда других мыслителей даже поверглись осуждению), эта доктрина получила дальнейшее развитие. Для науки о языке рассматриваемый спор интересен в первую очередь благодаря тому, что в его ходе рассматривались основные проблемы, связанные с изучением семантической системы языка.

Второй период развития средневековой лингвистической традиции (поздний, или «предренессансный») охватывает XII–XIV вв. Эта эпоха характеризуется как расцвет и последний закат схоластической философии, возникшей в предыдущие века. В рассматриваемый отрезок времени (во многом благодаря контактам с арабским миром и через посредство арабских переводов) западноевропейские мыслители знакомятся с рядом произведений античных авторов, в первую очередь с ранее не известными «латиноязычному» Западу трудами Аристотеля и комментариями к ним. Наблюдается и возрастание интереса к проблемам языка. Правда, историки лингвистики отмечают, что собственно в плане грамматического описания языка было сделано не так много: по-прежнему, основным авторитетом оставался труд Присциана, к которому составлялись многочисленные комментарии, и в этом плане можно отметить лишь один факт: категория имени, не расчленявшаяся в античной грамматике, была подразделена на существительное и прилагательное. Однако заметным явлением считается формирование в XIII–XIV вв. так называемой концепции философской грамматики. Первый опыт ее создания связывается с именем Петра Гелийского (середина XII в.), написавшего ее в виде комментариев к Присциану. Особую роль в развитии этого направления сыграл Петр Испанский (1210/20-1277), португалец по происхождению, ставший в 1276 г. римским папой под именем Иоанна XXI. В своем трактате «О свойствах терминов», составляющем заключительную часть принадлежавших ему «Кратких основ логики», он разрабатывает учение о суппозиции (допустимой подстановке терминов), касаясь вопроса о природе значения и отмечая важность изучения элементов языка в контексте тех комбинаций, в которых они выступают в речи. В значительной степени под его влиянием в XII–XIV вв. складывается так называемая «школа модистов» (название связанно с тем вниманием, которое ее представители уделяли вопросу о «модусах», т. е. способах значения.). К числу ее крупнейших представителей относятся Боэций Датчанин (XIII в.), Томас Эрфуртский (XIV в.) и др. Модисты изучали прежде всего общие свойства языка, его отношения к внешнему миру и мышлению. Вслед за Петром Гелийским они рассматривали грамматику не как чисто практическую дисциплину, которая учит «правильно говорить, читать и писать», а как науку (scientia). Отмечая, что языки обладают конкретной спецификой, модисты вместе с тем применяли к ней критерий «одна для всех языков», подчеркивая тем самым ее логический характер. «Тот, кто знает грамматику одного языка, – писал один из авторов рассматриваемой эпохи, – знает сущность грамматики вообще. Если же, однако, он не может говорить на другом языке или понимать того, кто говорит на нем, это происходит из-за различий в словах и их формах, которые по отношению к самой грамматике случайны». Со школой модистов связаны также изучении вопросов синтаксического значения частей речи, их выделения и др., а сама грамматика определяется как наука о речи, изучающая правильное сочетание слов в предложениях посредством модусов означивания. При рассмотрении значения предложения средневековыми авторами использовалось также понятие диктума - объективной части значения предложения, соотносимой с модусом как операцией, производимой мыслящим субъектом. Уже в первой половине XX в. названные термины вновь ввел в науку о языке один из виднейших представителей Женевской лингвистической школы, сыгравший выдающуюся роль в оформлении и публикации «Курса общей лингвистики» Ф. де Соссюра, – Шарль Балли.

–1. Английский

2. Латинский

–3. Старославянский

–4. Арабский

–5. Французский

134. Как преподавали медицину в средневековом университете?

1. В прогрессивных университетах труп вскрывался 1 раз в 5 лет

–2. При изучении анатомии студенты сами производили вскрытия

–3. Лектор в свободной форме излагал материал, дополняя его примерами из практики

4. Лектор дословно читал книгу с кафедры, не изменяя ничего из написанного в книге

5. Наизусть заучивали тексты Галена, Гиппократа, Авиценны

6. Принцип обучения «слушая и видя»

135. Какие факультеты обязательно имели средневековые университеты?

–1. Математический

2. Медицинский

3. Юридический

4. Теологический

–5. Фармацевтический

6. Подготовительный

Назовите наиболее популярный метод лечения в средневековой Европе, использовавшийся практически при всех заболеваниях

–1. Иглоукалывание

–2. Ароматические ванны с добавлением эфирных масел

3. Кровопускание

–4. Непрямой массаж сердца

–5. Химиотерапия

Средневековый врач в одном лице сочетал несколько функций. Назовите их

2. Алхимик

3. Астролог

–4. Ученый-экспериментатор

Что способствовало распространению массовых эпидемий инфекционных заболеваний в средневековой Европе?

1. Порицание культа чистоты тела со стороны церкви (аскетизм)

2. Отсутствие в городах канализации и водопроводов

–3. Колдовские чары

–4. Неблагоприятное воздействие звезд и планет

5. Крестовые походы

6. Незнание истинных причин заболеваний и отсутствие антибиотиков

Назовите инфекционные заболевания, получившие наибольшее распространение в средневековой Западной Европе?

–2. Грипп

3. Проказа

–4. Бешенство

–5. Холера

140. «Черная смерть» – это …

–1. Ядовитый порошок черного цвета

2. Эпидемия чумы в Западной Европе в XIV веке

–3. Палачи в инквизиции, которые носили одежду черного цвета

–4. Проказа

–5. Грипп

Назовите средневекового врача и астролога, который участвовал в ликвидации эпидемий чумы в Западной Европе?

–1. Л. да Винчи

–2. А.Везалий

–3. Гиппократ

4. М.Нострадамус

–5. Парацельс

Как поступали с прокаженными больными в средневековой Западной Европе?

1. Прокаженного больного при жизни отпевали в церкви

–2. Прокаженные жили среди других людей, но лечились в специальных больницах

3. Прокаженных изгоняли из общества, они жили в изоляции

4. Для изоляции прокаженных открывали лазареты

5. Прокаженные носили специальную одежду и колокольчики

Чем занимались средневековые цирюльники?

1. Брили и стригли волосы

2. Готовили простые лекарства

–3. Преподавали в университетах

4. Вырывали зубы

5. Производили хирургические операции

Можно ли говорить о тождественности профессий цирюльника и хирурга в период Средневековья?

Определите социальный и профессиональный статус хирургии в Западной Европе в период Средневековья?

–1. Очень выгодная область для научных разработок

–2. Полноправная медицинская наука

–3. Очень почетная и престижная медицинская специальность

4. Ремесло

–5. Редкая, но очень престижная медицинская специальность

146. Определите форму подготовки аптекарей в средневековой Европе

–1. Школы для фармацевтов

–2. Фармацевтический факультет университета

–3. Фармацевтический университет

4. Ученичество

–5. Медико-фармацевтические семинары

Что искали средневековые алхимики?

1. Способ получения золота из неблагородных металлов

2. «Философский камень»

–3. Методы направленного органического синтеза

4. «Эликсир долголетия»

–5. Обоснование механизмов химических реакций

148. Историческое и научное значение средневековой алхимии в том, что...

–1. Средневековые алхимики получили «эликсир вечной жизни»

2. Были получены многие лекарственные средства

3. Были разработаны новые химические методы и приборы

4. Алхимия является промежуточным этапом развития современной научной химии

–5. Благодаря алхимикам современная химия может получать золото из неблагородных металлов путем сложных химических реакций

Назовите известных алхимиков эпохи раннего и классического средневековья

1. Раймонд Луллий

2. Альберт Великий

3. Роджер Бэкон

–4. Мишель Нострадамус

–5. Луи Пастер

6. Фридрих Сертюрнер

Определите вклад Раймунда Луллия в развитие фармации и алхимии

–1. Получил золото, обработав свинец специальной смесью при высокой температуре

2. Описал способ приготовления азотной кислоты

3. Оригинальное определение, отражающее взаимосвязь между алхимией и врачеванием

–4. Написал энциклопедию по алхимии в 7 томах

–5. Предложил периодическую систему элементов

Определите вклад Альберта Великого в развитие фармации и алхимии

1. Поддерживал серно-ртутную теорию металлов, называл ртуть «живым серебром»

2. Знал способы определения подлинности золота

–3. Написал книгу «Большой лечебник ранений»

–4. Умел получать благородные металлы из неблагородных металлов

5. Умел отделять благородные металлы от неблагородных металлов

152. Кого из алхимиков называли «доктор всезнающий, универсальный, великий в естественной магии, еще более великий в философии…»?

–1. Раймонда Луллия

2. Альберта Великого

–3. Роджера Бэкона

–4. Василия Великого

–5. Теофраста Парацельса

Какими личными качествами, по мнению Альберта Великого, должен был обладать алхимик?

1. Быть молчаливым и скромным и никому не сообщать результатов своих исследований

–2. Уметь проводить быстрые эксперименты

–3. Быть азартным человеком

4. Быть достаточно богатым, чтобы покупать все необходимое для опытов

5. Избегать всяких отношений с сильными мира сего, так как они будут постоянно интересоваться результатами его труда

6. Быть терпеливым и выносливым